.jpg)
Известный революционер-народник Степняк-Кравчинский писал о Щедрине: «Безжалостный сатирик, наводящий такой ужас своим убийственным пером, имел и при жизни репутацию человека, чья могучая личность так же интересна, как и деятельность, а жизнь — одна из благороднейших».
Почувствовать живую индивидуальность этой «могучей личности» — значит еще ярче увидеть фигуру писателя, вставшую со страниц его произведений, значит еще глубже проникнуть во внутренний мир художника и в его искусство.
Способность прямо смотреть в лицо жизни, умение видеть жизнь такой, какая она есть, во всей ее сложности и говорить о ней сурово и трезво, со всей нравственной бескомпромиссностью — одна из важнейших сторон личности и творческой индивидуальности писателя. Щедрин решительно не был способен к малейшей неискренности и фальши. «Он всегда говорил только то, что думал, и даже не умел скрывать того, что приходило ему в голову», – вспоминал о нем его друг А. Унковский.
Люди, случайно или мало знавшие Щедрина, оставили много рассказов о суровой неласковости его приемов, в том числе и в редакции руководимого им журнала «Отечественные записки». Но те, кто близко знал писателя — литераторы, сослуживцы, друзья и знакомые, — видели за внешней грубостью, порою даже свирепостью Щедрина его «прекрасное сердце», «большую доброту» и даже «ласковость» и «деликатность». «...Иногда, – замечает Михайловский, – это суровое лицо все освещалось такою почти детски-добродушною улыбкой, что даже люди, мало знавшие Щедрина, но попадавшие под свет этой улыбки, понимали, какая наивная и добрая душа кроется под его угрюмой внешностью».
